Об отце.
Меня папа порол один раз в жизни, за двойку по сольфеджио. Мне лет десять было.
То есть, это была не первая двойка подряд, и он меня решил выпороть.
Выпил полбутылки водки для храбрости.Снял ремень, говорит дрожащим голосом - "Иди сюда, буду пороть". Я подошла, повернулась задницей. Мне было тоскливо.
Папа меня легонько стегнул два раза, выронил ремень и заплакал.
"До чего отца довела.."
"Папа, не плачь, пожалуйста..."
"Как мне не плакать, если ты дурой растёшь..."
"Папа, я больше не буду!"
"Исправь двойки, ради Христа! Чтоб я тебя больше не порол!"
...За три дня всё выучила и пересдала, со страху за папу и от жалости. )))

наказать можно и без физического воздействия. И гораздо круче.

--------------------------------------------------------------------------------
То же из сетки:
Вот – вот…
Я снова вернусь к своему солипсистскому методу и расскажу один конкретный эпизод из моего детства. Надеюсь, что когда Инка напишет «Понедельник, 17», например, в декабре, то я там появлюсь с фразой: «Я солипсист: мой отец, Сидоров-старший, драл меня Сидорова-младшего как сидорову козу…» Но это история не столько обо мне.
Дело было, когда я учился в восьмом классе в той изрядно проловской школе, о которой я уже рассказывал немного. К нам пришла новая учительница географии. Нельзя сказать, чтоб она давала нам что-то сверх учебника. Но занятия она строила так что с учебником надо было работать на 100%, думать над каждой его фразой так, как может не всякий студент-первокурсник на геофаке думает. Иначе пятерки было не получить. Для той школы это было многовато. Но были в нашем классе те, кто, хоть и с переменным успехом, но справлялись с этой нагрузкой.
И вот на полугодовом родительском собрании родители подняли разговор, что новая учительница географии излишне строга и т. п… А классная руководительница отвечает, что все в порядке. Есть дети, которые вполне могут справляться с требованиями. Вот в первой четверти Аркаша и Лена получили пятерки. Во второй четверти они правда съехали на четверки, но могут же, когда хотят…
После этого собрания и меня, и Лену наши родители решили наказать, чтобы придать нам мотивации…
Мне мама (папа незадолго до этого умер от инфаркта) влепила сто пряжек по попе. Ну, подготовка к порке и сама порка – было стыдно. Изрядно больно было во время порки и минут 15 после нее. А через 15 минут подавляющая боль сменилась на стимулирующую. Подавляющая боль это когда в голове только одна мысль: «У-у-у, как больно!...», а стимулирующая, это когда мысли уже разнообразнее: «Больно?.. То-то… Не надо было впадать в расслабуху… Надо было учиться как следует… Так теперь надо подтянуться… «
У Лены было по другому… Родители Лены решили не применять телесное наказание, а наказать Лену иначе. Они запретили ей на месяц всякие контакты с друзьями и подружками, кроме контактов в школе, конечно. Лене запретили говорить по телефону и принимать дома гостей. После школы она должна была сразу приходить домой. Так как в семье Лены была бабушка - пенсионерка, то за этим можно было проследить. Лену в обязательном порядке выставляли на час гулять во двор (для здоровья), впрочем она могла гулять и больше, если хотела, но эти прогулки проводились только в светлое время суток, и во время них бабушка следила из окна, чтобы Лена не выходила из ее поля зрения и не останавливалась с кем - либо говорить. Если Лене кто - то звонл по телефону, или приходил к ней домой, или подходил к ней на прогулке, то Лена должна была отвечать: "Мне нельзя говорить с тобой ( принимать тебя дома ), я наказана." Жестокость ( или строгость ) родителей доходила до того, что даже когда они брали трубку телефона и слышали, что просят к телефону Лену, то они заставляли саму Лену подойти к трубке и саму сказать: "Я наказана..." Не знаю точно, что чувствовала Лена, могу только догадываться. Но кажется мне, что каждый раз отвечая: "Я наказана...", Лена чувствовала себя, образно говоря, "с голой попой", мне кажется, что во время каждодневного часового гуляния на виду всего двора, но в обязательном одиночестве, она чувствовала себя так же униженной, как если бы подвергалась порке на виду всего двора. Я бы себя чувствовал именно так. Где - то через две недели после начала срока наказания бабушка увидела в окно, что, гуляя, Лена ненадолго вышла из поля зрения. Вечером отец сказал Лене: "Ты нарушила условия наказания, поэтому прошедшие две недели не в счет. Срок наказания в месяц начинается с завтрашнего дня." Так Ленино наказание растянулось на полтора месяца. О ее наказании постепенно узнали во всех седьмых - десятых классах нашей школы. О Лене судачили на переменках все кому не лень. Большинство выказывало ей знаки внимания и сочувствия, но не всегда они были достаточно деликатны, чтобы не унизить Лену еще больше. А нашлись злые и неумные сверстники, которые дразнили Лену в школе, звонили ей домой и подходили к ней на прогулке, чтобы поиздеваться над ней. Если бы Лену выпороли бы, то либо никто бы и слова не сказал, ни сожаления, ни оскорбления – обычное наказание, либо сказали бы раз без всякой эмоциональной окраски и забыли бы. А тут наказане несколько необычное…
К концу наказания Лена имела вид загнанной в угол, глубоко страдающей девочки. Ясно, что она была ближе к суициду, чем я после порки.
Забыл написать как моя жена прокомментировала эту историю: «Я тебя знаю… Тебе эти сто пряжек, как с гуся вода. Кабы не это история с Леной, и не помнил бы об этой порке. А Лену наказали по настоящему. Она как следует прочувствовала наказание.» Вот садюга…
Mia, дорогая, Вы единственная кто может вывести нас из солипсистского тупика. Посмотрите свои тетрадки: сколько вообще детей в день обращаются, в среднем? Какая наиболее распространенная причина обращений? Неужели порка? Мне так кажется, что запрет на контакт с друзьями (как в описанном случае, например). А когда больше детских самоубийств (не дай Бог), сейчас, или в 60-е годы, когда порка была гораздо более распространена?